В пятницу, 29 октября, у памятника жертвам политических репрессий прошла гражданская панихида, в которой приняли участие родственники пострадавших, служители православной церкви и представители общественных организаций Ленинска-Кузнецкого.
В этом году горожане в 21-й раз отдали дань памяти тем, кто был подвергнут репрессиям по политическим мотивам, а также социальным, национальным и другим признакам. Дети и внуки узников лагерей, собравшиеся возле памятника невинно погибшим, почтили их память минутой молчания и возложили цветы. Холодный ветер не помешал студентам горнотехнического техникума присоединиться к мероприятию, один из них прочитал отрывок из поэмы Бориса Бурмистрова «Колымская стена». После его выступления Галина Колесникова, чьи мама и дедушка в 1943 году были репрессированы, рассказала о том, как выживали близкие ей люди за колючей проволокой.
Дед и бабушка Галины Николаевны — Герберт и Зельма Бенц — были этническими немцами. В начале 30-х годов вместе с детьми, захватив с собой кое-какую одежду, они решили раз и навсегда покинуть Украину.
— В то время на Украине свирепствовал голод, вот и решили дедушка с бабушкой перебраться на восток. Они надеялись, что с продовольствием в тех краях будет немного лучше, — вспоминает Галина Колесникова.
Поселилось семейство Бенц в одном из самых красивейших городов Казахстана – Талдыкоргане. Постепенно стали они обживаться, налаживать быт, обзавелись скотиной. А потом началась война.
— Я не знаю, по какой причине деда не взяли на фронт, — вздыхая, говорит она. – Но знаю, что спустя два года после начала войны к ним в дом нагрянули сотрудники НКВД и арестовали его и шестнадцатилетнюю дочь Вильму, мою маму. Затем был суд, во время которого судья озвучил приговор: репрессировать по национальному признаку.
«Не повезло тебе с рождением, девочка», — сказал конвоир Вильме, помогая ей запрыгнуть в теплушку, в которых в те годы перевозили политических заключённых. Потом, несколько десятков лет спустя, Вильма Гербертовна будет рассказывать дочери о том, как под монотонный стук колёс они целый месяц ехали в неизвестном направлении. И о том, как на станциях им раз в два-три дня выдавали скудный паёк, которого едва хватало на сутки.
О том, что они прибыли в Ленинск-Кузнецкий, Вильма узнала лишь тогда, когда их привезли до места назначения.
— В районе банно-прачечного комбината раньше находились спецпоселение, которое было огорожено забором с колючей проволокой. По всему периметру стояли вышки с вооруженной охраной, — рассказывает Галина Николаевна. – Туда мою маму вместе с другими женщинами и поселили.
Спустя несколько дней Вильму Бенц направили на работу подземным мотористом на шахту им. Ярославского.
— Мама частенько нам рассказывала о том, с каким трудом доставался девчонкам-шахтёркам тот уголёк, — говорит Галина. – По двенадцать часов в сутки, стоя по колено в воде, они махали кайлом, добывая чёрное золото.
После работы, выстроившись в две шеренги, они возвращались обратно в бараки, чтобы отдохнуть после тяжёлого трудового дня. Однажды, будучи на работе, Вильма познакомилась с симпатичным парнем Николаем Степановым, который трудился в строительном отряде. Между молодыми людьми, как говорят, промелькнула искра, и они стали встречаться. Николая не смущало то, что его возлюбленная была репрессирована.
— Мой отец очень любил маму, — вспоминает Галина. – Папа всегда говорил, что настоящая любовь не терпит предрассудков.
В 1950 году Николай предложил Вильме руку и сердце, и она дала своё согласие. В этом же году они поженились. В комендатуре, куда Вильма ходила отмечаться, ей дали разрешение на переезд к супругу. Сняв собственное жильё неподалёку от центрального рынка, они начали строить новую жизнь.
— В 1951 году на свет появился мой старший брат, а уже через год родилась я, — рассказывает Галина Николаевна. – Когда мне исполнился годик, мама вышла из декретного отпуска на работу. И судя по записям, сделанным в её трудовой книжке, она была переведена на шахту им. С.М. Кирова.
Впоследствии на этой шахте Вильма Гербертовна проработает всю оставшуюся жизнь. В 1966 году её фотографию разместят на Доске почёта шахты им. С.М. Кирова. Галина Колесникова уверена, что её мать вполне заслуженно была признана лучшим работником.
— Она ведь с 16 лет трудилась под землёй, никогда не увиливала от работы. Всегда охотно соглашалась, если нужно было кого-то подменить, — говорит она. – Трудная, непосильная работа в шахте сказалась на её здоровье. К пятидесяти годам она заработала целый букет болезней: болели суставы и поясница, отказывали ноги…
Справедливости ради нужно сказать, что 10 октября 1955 года Вильму Гербертовну Степанову (урождённую Бенц) реабилитировали и сняли с учёта. А спустя несколько лет она смогла съездить в гости в Талдыкорган и увидеться с мамой, братьями и сёстрами.
Марина ЛЕВКОВИЧ.
Фото автора и из архива Г.Н. Колесниковой.
