Для ленинск-кузнецких медицинских работников текущая неделя проходит под знаком наступающего профессионального праздника. Для коллектива городской больницы № 1 она отмечена ещё и тем, что это старейшее лечебное учреждение города отмечает 105-летие со дня образования. А у главного врача первой горбольницы Юрия Викторовича Шелоховича есть ещё и личный повод подвести некую черту — исполнилось 20 лет с тех пор, как он возглавил больницу. Вместе с тем наш с ним разговор — о медицине, о времени и о себе — оказался совсем не простым и «праздничным»: слишком уж больная это тема – здравоохранение — для многих из горожан.
— Юрий Викторович, ещё несколько лет назад горбольница № 1 оказывала медицинскую помощь большинству жителей города – этот показатель составлял 90% от населения. Сейчас же в Ленинске идут упорные слухи о том, что предстоит объединение двух больших больниц…
— Да, структура нашего учреждения осталась прежней, но объёмы оказания медицинской помощи снизились. Это связано с тем, что уменьшается и взрослое, и детское население города, и такова тенденция в целом по России. Кроме того, значительная часть этих объёмов сегодня приходится на крупные лечебные учреждения в областном центре и центр охраны здоровья шахтёров. Если говорить об объединении медучреждений, то это общероссийская и мировая практика. Этот процесс позволяет лучше управлять всеми ресурсами, полноценно использовать имеющееся оборудование, более рационально использовать врачебные кадры и снизить затраты на управленческий персонал. Наша больница прошла его ещё в прошлом веке, в 70-80-х годах, и, может быть, поэтому и имеет сегодня место быть как головное медицинское объединение города. Однако вопрос об объединении двух городских больниц сегодня не стоит ни на каком уровне. А если и будут происходить какие-то изменения в будущем, то только после общественных слушаний с участием ветеранов и специалистов здравоохранения, жителей города, депутатов.
— Но почему сегодня в адрес медицинских работников звучит особенно много жалоб и нареканий, и в частности по поводу того, что невозможно попасть на госпитализацию в стационар?
— В настоящее время изменился подход к оказанию медицинской помощи на государственном уровне. Сегодня не существует такого понятия, как «лечь в стационар, пролечиться и прокапаться». Акцент делается на профилактику заболеваний, диспансеризацию и профосмотры. Таким образом, происходит перераспределение нагрузки со стационаров на поликлиники. Современные требования в здравоохранении говорят следующее: необходимо как можно раньше выявлять риски возникновения заболеваний и имеющиеся заболевания, вовремя проводить курсы лечения (и не только в стационаре) и, самое главное, – человеку следует думать о том, что его здоровье зависит не только от медицины, а от многих факторов — от образа жизни, питания, экологии, места работы, генетики, вредных привычек и т.д. Диспансеризация как раз даёт возможность выявить риски и заболевания, но при этом не ставится цель «прокрутить» человека полностью и выявить абсолютно всё. Наша система здравоохранения пока не располагает ни соответствующими техническими ресурсами, ни денежными средствами, ни кадрами. Цель диспансеризации и профосмотров – провести онкологический скрининг, выявить заболевания системы кровообращения и направить на дообследование, если это потребуется по итогам диспансеризации.
— О каком дообследовании можно говорить, если пациенты, прикреплённые к первой и второй поликлиникам, не могут сегодня пройти в них даже УЗИ, которое уже вряд ли можно отнести к самым передовым методам обследования?
— В данном случае большую роль играет укомплектованность врачебными кадрами. Все поликлиники у нас оснащены аппаратами УЗИ, но сам по себе аппарат не работает – для него нужен подготовленный, квалифицированный специалист, с чем у нас, как и во всей системе здравоохранения, дефицит. Поэтому и существует очерёдность на многие виды обследования и консультации специалистов.
— В своём интервью шестилетней давности вы говорили о том, что укомплектованность врачами составляет менее 50% и вакантны 20% ставок для медсестёр. В этом плане что-то изменилось?
— С медсёстрами стало получше – укомплектованность составляет 96%. С наличием врачебных кадров ситуация ухудшилась — этот показатель снизился ниже 40%. Сегодня врачи уходят не только из больницы, а из системы здравоохранения вообще. Это связано со многими причинами, одна из которых – снижение престижа профессии. Многие, в том числе и СМИ позволяют себе в адрес медработников жёсткую критику уже за гранью фола. То есть общество может унизить, оскорбить врача, и подчас необоснованно. Конечно же, встречаются и вопиющие случаи – непрофессионализм, врачебные ошибки. Но в целом так относиться к врачам нельзя. Вместе с администрацией города и областным департаментом охраны здоровья мы стараемся поддерживать специалистов. У нас сохраняются меры большой социальной поддержки в виде выплаты подъёмных в размере 100 тысяч рублей и предоставления служебного жилья. Но эти меры не дают того результата, который мы ожидаем. Старение кадров, моральное истощение и, как итог, уход из медицины – всё это сказывается намного больше, чем даёт приток молодых специалистов.
— Но, судя по статистике, мы пока идём в обратную сторону…
— Увы, это так. Несколько лет официально было озвучено: по подсчётам специалистов Кемеровской государственной медицинской академии, если все работавшие на тот момент врачи не будут умирать и увольняться, а все 100% выпускников этого вуза будут приходить в лечебные учреждения, то дефицит кадров можно будет закрыть только через 30 лет. Эта кадровая яма настолько велика, что ни подъёмными, ни служебным жильём эту проблему уже не решить.
— Да, это всё так. Но когда человек испытывает сильную боль и нуждается в помощи, его вряд ли утешит такое объяснение. Что предпринимается сегодня для того, чтобы изменить ситуацию?
— Во-первых, в пределах нашей больницы существует политика, согласно которой мы ведём плановую профессиональную подготовку своих специалистов. С учётом нехватки кадров стараемся обучать не только новым методикам, но и смежной специальности. К примеру, врач-гинеколог, я считаю, должен владеть ультразвуковой диагностикой. Это повышает его квалификационный уровень, доступность медицинской помощи и финансово стимулирует врача. Во-вторых, мы работаем над улучшением материально-технической базы и, несмотря на разбросанность наших зданий, стараемся постепенно всё приводить в порядок. Последнее, что выполнили из крупных работ, — сделали ремонт в отделении реанимации, заменили там медицинскую мебель, организовали централизованную подачу кислорода. Наша больница всегда участвует в национальных проектах, и сегодня началось 10-летие реализации нацпроектов, в т.ч. по снижению смертности от онкологических, сердечно-сосудистых заболеваний и улучшению материально-технической базы детских поликлиник.
— А каковы у нас сегодня показатели смертности вообще?
— В целом отмечается некоторое её снижение. Но в связи с оттоком молодого населения повышается средний возраст горожан, а это является усугубляющим фактором: чем старее человек, тем больше у него заболеваний. Если говорить о детской смертности, то это единичные случаи, не связанные с заболеваниями детей. Это несчастные случаи либо врождённая патология у новорожденных, несовместимая с жизнью. Смерти от тяжёлых и острых заболеваний за последние годы у нас не было.
— Вы руководите коллективом больницы уже 20 лет и возглавили её не в самое простое время – в конце 90-х. Когда, по-вашему, было труднее – тогда или сейчас?
— Когда я начинал работать руководителем, не было ничего – ни лекарств, ни средств, ни зарплаты. Но тогда было интересно работать, и общество, понимая все проблемы, относилось к врачам с уважением. К ним шли за помощью, сейчас же медицина фактически превратилась в сферу услуг, и зачастую мы приходим к врачу за какой-то справкой — как будто в МФЦ за выпиской из госреестра. Наступила совершенно другая эпоха. Мы являемся организацией системы государственного здравоохранения и должны выполнять все требования. Переход на стандарты, компьютеризация, с одной стороны, облегчили жизнь. Но, с другой, мы столкнулись с глобальной бюрократизацией медицины, появилась масса бланков, форм, документов, которые необходимо постоянно заполнять. Появились к нам очень жёсткие требования со стороны страховых компаний, они предусматривают штрафы и другие меры наказания. Многократно выросла роль надзорных органов, в том числе и прокуратуры. Может, это всё и хорошо, но моральное истощение специалистов и отток кадров – налицо.
— В связи с этим у вас не возникает желание сменить место работы на более спокойное, где-нибудь в другом, более крупном и менее проблемном в плане здравоохранения, городе?
— Мы с супругой и сыном приехали сюда в 1989 году по распределению после окончания института, получили служебную квартиру, которую потом приватизировали. Естественно, мы не планировали здесь долго оставаться. Я родился в Кемерове, супруга родом из Новокузнецка, и Ленинск-Кузнецкий был для нас совершенно чужим городом. Но так получилось, что уже через 10 лет меня назначили главным врачом, и мы остались здесь. У меня и сейчас нет никаких планов по переезду, и сегодня мне просто хочется поблагодарить всех тех, кто в эти годы помогал мне в профессиональной деятельности, был наставником, с кем я работал и работаю сейчас. Это В.В. Бочков, Л.А. Богданова, В.В. Агаджанян, Т.Ю. Лозгачёва, Н.П. Солдатенко, В.М. Титов и многие другие. А ещё я очень благодарен своей семье, которая все эти годы понимает и поддерживает меня, несмотря на все трудности, связанные с моей работой.
— Ваши дети не пошли по вашим стопам?
— Сын выбрал профессию, не связанную с медициной, а дочь — студентка медицинского вуза, поступала в него осознанно и самостоятельно и однозначно мечтает стать врачом.
— Что ж, будем надеяться, что она всё-таки вернётся в родной город, и будет в этом стремлении далеко не единственной.
Наталья АРТЁМКИНА. Фото автора.
