Мы открываем новую рубрику, в материалах которой будем публиковать воспоминания наших читателей о себе и своей жизни. Каждому из нас, особенно тем, кто прожил большую жизнь, есть что вспомнить и рассказать, ведь за плечами столько всего, что обо всём не расскажешь. Пусть это будут яркие картинки или эпизоды, может быть, какие-то смешные или, наоборот, трагичные случаи. В жизни бывает много всего, чем можно поделиться с другими. Прочитав это, кто-то взгрустнёт о прошлом, а кто-то, может быть, намотает на ус. Говорят, что воспоминания детства самые светлые и самые приятные. Возможно, у кого-нибудь из вас тоже появится желание поделиться ими на страницах газеты. А серию первых рассказов нашей рубрики начинает Михаил Эвальдович ОЙНАС, поживший на селе и в городе, многое повидавший на своём веку…
У каждого из нас было своё детство
Родился я в послевоенные годы в маленькой деревеньке Юрьевка Новосибирской области. Детство моё было тяжелым, впрочем, как и у всех знакомых, моих сверстников. Что скрывать, пришлось нам хватить немало горя, познали мы голод и нищету с лихвой. Однако как бы тяжко нам ни было, не сломались, выстояли и даже, как это ни странно, тянулись к знаниям.
Помню, в нашей деревеньке стояло старое одноэтажное здание школы. Я в то время был еще совсем мал, всего шести лет от роду. Но, невзирая на юный возраст, страстно желал хотя бы одним глазком глянуть, как и, главное, кто ребят обучает. Помучавшись в неведении какое-то время, решил тайком от родителей пойти в школу, которая находилась в километре от нашего дома.
Вошёл во двор. На моё счастье, как раз была перемена, и все ученики как горох высыпали во двор. Один из них, самый рослый, увидев, что к зданию уверенным шагом идёт серьезный мальчонка, решил, по всей видимости, мне помочь. Подошёл, взял за руку, отвел в класс и усадил за парту. Следом за нами зашли ребята, расселись по своим местам, и получилось так, что они закрыли меня своими спинами. Прозвенел звонок, и в класс вошла учительница. Дети встали, чтобы поприветствовать её, а я так и остался сидеть за партой. Не потому, что не понял, что нужно делать — просто мои ноги не доставали до пола, а край парты мешал мне встать.
Начался урок. Учитель не сразу заметила меня, а когда увидела, то спросила: «У нас новый ученик в классе?». Ребята засмеялись и ответили: «Да!». На моё счастье, учительница не прогнала меня, она оказалась добрейшим человеком и позволила досидеть до конца урока. А в школу я пошел через год, когда мне исполнилось семь лет.
На сушилку
Мой отец работал на сушилке, которая находилась в двух километрах от нашей деревни. В мою обязанность входило ежедневно носить ему туда ужин. К тому времени я уже был «взрослый» семилетний пацаненок, который ничего не боялся. Для пущей безопасности отец перед уходом на работу оставлял мне в сенях фонарик «Жучок». Прежде чем выйти из дома, я хватал сумку с едой, бережно брал «Жучка» и выходил из дома. Пройдя примерно с километр, я нажимал на ручку фонарика, он начинал жужжать, вырабатывать свет и освещать мне путь. Это была настоящая сказка…Высокая рожь стеной стояла по обеим сторонам дороги. Ярко светили звезды. Стрекотали цикады.
Я шёл и оглядывался по сторонам, прислушивался к чудесным звукам, вдыхал запах спелого зерна. И, сам того не замечая, спустя немного времени оказывался возле деревянного здания сушилки, которая натужно шумела и фыркала. Зайдя внутрь, каждый раз останавливался и удивлённо смотрел, как её ремни, словно змеи, извивались и крутили большие колёса.
Рядом с колёсами работали совсем молодые девушки и взрослые женщины – они перемолачивали зерно. Неподалёку стоял мой отец. Он следил за тем, как гремел и пыхтел старенький мотор сушилки. Я подбегал к нему, отдавал нехитрую пайку и тут же мчался к громоздкой трубе, которая протяжно выпускала из своих недр тёплый пар.
Оглядываясь вокруг, словно воришка, я проворно забирался в трубу, вставал посредине на железную сетку, раскидывал в стороны руки и замирал. Струи горячего воздуха слегка обжигали мне лицо, поднимали дыбом волосы и проникали под одежду, которая раздувалась и щекотала тело, отчего мне становилось невероятно смешно.
Там в трубе я мог находиться не просто долго, а бесконечно долго. Но, как правило, от столь приятного занятия меня отвлекал отец. Наскоро отужинав и сложив тарелки в сумку, он начинал протяжно, как паровозный гудок, звать меня: «Ми-и-ша!». Тишина…«Ми-и-ша!». Не дожидаясь очередного «паровозного гудка», я выпрыгивал из трубы как чёрт из табакерки, бежал на его зов, хватал пустую сумку, бережно брал «Жучка», поворачивал ручку и выходил из здания сушилки в прохладную ночь.
Волки
До сих пор помню, как в послевоенные годы волки нам житья не давали. Бывало, по ночам, оголодав и от этого осмелев, они заходили к нам в деревню. Лазили по ветхим стайкам, задирали овечек, утаскивали поросят. Мы, жители, поделать с ними ничего не могли. После войны у нас одно старенькое ружьишко на всю деревню осталось, а это, как вы понимаете, подмога совсем никудышняя супротив голодной стаи.
До поры до времени я про волков только слышал и воочию с ними не сталкивался, пока однажды ночью мы с отцом на санях не поехали в Головниху. Был сильный буран. Не доезжая до деревни несколько километров, услышали жалобный вой. Я спросил у отца: «Кто это так воет?». Отец сдвинул брови, ссутулился и ответил: «Держись крепче сынок, это волки…». Не успел отец договорить, как конь, испуганно фыркнув, понесся, не чуя под собой ног. Я крепко вцепился руками в сани и зажмурил глаза. Большие комья снега полетели мне в лицо, ветер шумел в ушах и заглушал вой, который, казалось, раздавался совсем близко…Отец кричал: «Держись, держись, самая малость осталась!».
Мне казалось, что ехали мы очень медленно, и волки нас должны вот-вот нагнать… Но вот конь резко встал, выдохнул и громко заржал. Я с трудом очистил лицо от снега, открыл глаза и увидел счастливое лицо отца: «Все, сынок, вставай скорее, мы — дома». Так я впервые столкнулся с волками, с которыми, на нашу с папой радость, нам лично не удалось познакомиться.
Кино из середины прошлого века
В конце 40-ых, начале 50-ых в нашей деревне электричества не было, а дома освещались кремниевыми лампами да лучинами. Про телевизоры мы даже и не слышали, у нас радио и то в диковинку было.
Наша семья была одной из тех, у кого та «диковинка» имелась, и работала она от батареек, которые мы берегли как зеницу ока. Каждый раз, как только отец вставлял батарейки в радио, для нас это было настоящим событием, ради которого собиралось всё наше семейство.
Поэтому, когда однажды летом к нам в деревню приехала машина и привезла кино, нашему громкому детскому крику «Ура-а-а, кино приехало!» сегодня позавидовали бы болельщики ЦСКА. Хотя, если честно, мы знать не знали, что это такое, но были откровенно счастливы уже оттого, что к нам привезли кино.
Так вот…Машина с киномехаником за рулём, покружив до позднего вечера по деревне, остановилась у большого амбара. Из грузовичка выскочил улыбчивый паренёк, проворно прикрепил белую простыню на амбарную стену, после чего откинул борта у машины, завёл мотор, включил проектор. После чего вспыхнул яркий свет, и на импровизированном экране начали ходить и говорить какие-то люди. Мы замерли от такого чуда, а затем зашептали друг другу: «Как такое возможно? Как этот паренёк-механик смог сотворить такое чудо?».
Что сказать, это сегодня современные люди могут запросто купить билет в кинотеатр и посмотреть фильм в 3D-формате со спецэффектами. А для нас, деревенских жителей, которые только по праздникам радио включали, показ кинофильма был настоящим волшебством из сказки, которое мне на всю жизнь запомнилось. Хотя, если честно, про что фильм был, уже и не вспомню, потому как от удивления даже голова кружилась.
Город, в котором я живу
Как вы уже поняли, в Ленинск-Кузнецкий я перебрался из деревни. Сперва мне, деревенскому жителю, всё здесь было непривычно: много машин, много людей, но время шло, я постепенно осваивался и привыкал к городской суете.
А ещё через пару лет решил устроиться на работу дворником. Быть может, кто-то скажет, что работа эта пыльная, грязная и неблагодарная. Но я так не считаю — мне нравится моя работа. Я отвечаю за чистоту и порядок в отдельно взятом дворе. Рад, что жители это видят и говорят: «Спасибо!» Что тут скажешь: если жителям хорошо, значит, и мне хорошо.
В последнее время замечаю, что, прожив в городе несколько лет, стал я вполне себе городским жителем. Каждый день езжу в троллейбусе, гуляя по улице, ни на кого не обращаю внимания, без особого интереса смотрю на витрины магазинов, а по выходным хожу на рынок за свежими овощами и мясом. А ещё я радуюсь тому, что в нашем городе, в отличие от деревни, много молодых людей, потому как они – наше с вами будущее.
