В каминном зале библиотеки им. Н.К. Крупской ленинск-кузнецкий поэт Василий Гуляев представил свою четвёртую книгу «Мои дороги». В ней собраны стихотворения автора, написанные на протяжении всего жизненного пути.

Дорога… Этот издавна популярный образ мировой литературы волнует авторов и по сей день. Поэтическая дорога Василия Дмитриевича простирается от цикла «Из солдатских блокнотов» 17-летнего мальчишки до «Пока живой» 72-летнего, глубоко взрослого мужчины. Однако в названии именно множественное число, ведь путь Василия сложно назвать линейным: судьба не скупилась на крутые повороты, и не одна республика Советского Союза отпечаталась в его биографии, все самые запоминающиеся события из которой автор облачил в стихотворную форму.

В начале 60-х вместе с семьёй Василий переехал из Кузбасса в Казахстан, но малую родину вспоминал всегда («Любимый край отчаянного детства / Вспоил меня таёжным молоком»). Затем поэт служил танкистом в Узбекской ССР («Прощайте, танки, ухожу в запас»), строил телебашню в Москве («Самой останкинской «принцессе», / Случалось, делал макияж»), был ликвидатором аварии на ЧАЭС («Мы сгорели давно, став чернобыльским пеплом»).

Можно подумать, что после таких суровых событий Василий огрубел, но не тут-то было – его поэтический арсенал изобилует любовной лирикой. Автор пишет о любви по-разному: как это было в первый раз; встречаются и радостные, и печальные стихотворения, а кому-то их он посвящает лично.

А между строк «Есть у меня знакомый хакер / Пускай завалит Интернет» чувствуется недоверие к технологическому прогрессу. Это подтверждается и в подходе к написанию стихов: ни компьютер, ни телефон никогда не принимали участие в создании нового произведения – всегда только ручка и бумага. И правки составитель «Моих дорог» Влад Расторгуев, внук поэта, переносил из рукописи в электронный вариант книги порядка пяти раз.

Сам Василий и его стихи чрезвычайно простые, в самом хорошем смысле этого слова. Мудрость прожитых лет он передаёт языком, понятным каждому, не пренебрегая просторечиями. А сейчас книга «Мои дороги», вместившая в себя немало времени и пространства, ждёт знакомства с новыми читателями в библиотеке им. Крупской, чтобы рассказать многое о своём авторе.

Дмитрий Калашников.

Фото автора.

Любимый край

Любимый край отчаянного детства

Вспоил меня таёжным молоком.

Я деревенский — никуда не деться,

Я счастлив, что рождён сибиряком.

В моём краю поют зимой метели,

А летом — соловьи и родники,

Там лесорубам кланяются ели,

Мелькают в травах косы — челноки.

Поверь мне, город, не кривлю душою

И не хочу ни от кого таить,

Что связано с тобой, мне не чужое,

и радости, и беды все твои

Теперь мои. Живые руки улиц

Натружены, как руки работяг,

Ты будто бы большой пчелиный улей,

Где я один из тысячи трудяг.

Осенние ветра твоим деревьям

Как и повсюду — грустное трубят,

А если бы я не любил деревни,

То не сумел бы полюбить тебя.

Каким бы ни был мой талант неброским,

Мне хочется, хоть это нелегко —

Для города стать шумным перекрёстком,

А для тайги — звенящим родником.

 

* * *

Пусть я пропах мазутом и металлом,

Пусть руки огрубели, как броня,

Но если где-то жгут людей напалмом,

То значит — там сжигают и меня.

 

Я не хочу разлуки, слёз и смерти,

Хотя суровый танк мне словно брат,

Но если кто-то в человека метит –

Он на меня наводит автомат.

 

Я понимаю, что придётся туго,

Но, чтобы все услышали, скажу:

Я для того, кто жаждет крови друга,

Чтоб отомстить — своей не пощажу.

 

Пепел Чернобыля

Это грешных пугают и карой, и пеклом,

Заставляют смириться, подняв белый флаг.

Мы сгорели давно, став чернобыльским пеплом,

Не дождавшись при жизни обещанных благ.

Но не пепел фонит на осколках державы,

«Саркофагом» который пытались укрыть –

Это души сгоревших, не требуя славы,

Будут вечным уроком над миром фонить.

Прогони уныние

Прогони унынье прочь,

Посмотри в окошко:

Собирает звёзды ночь

В лунное лукошко.

 

А по Млечному пути,

Что широк и ясен,

Кто-то с Лирою летит,

Сидя на Пегасе.

 

Глаз своих не оторвёшь

От ночной поляны,

И висит над нею ковш

На звезде Полярной!

* * *

Ну что мы всё о важном и серьёзном?

Друзья, поговорим о пустяках,

Как весело витали в облаках,

О юности, весне, о небе звёздном.

 

Про деньги, про политику — ни слова.

Уж лучше — про рыбалку и футбол,

Как наши ихним вколотили гол

И как добиться бешеного клёва.

 

Повспоминаем, почесавши темя,

О том, как полюбили в первый раз,

И раззадорит, как когда-то нас

Обыденного трёпа мелкотемье.

 

Разгладятся на хмурых лбах морщины,

Опять запляшут чёртики в глазах,

И пусть о нас скучают в гаражах

Любовниц заменившие машины.

Сгожусь

Виньетками не украшал анкету,

Не изменял родному шалашу:

Куда уж мне — в лаптях, да по паркету,

Но грязи за душою не ношу.

 

Она во мне унизит человека,

Сперва обезобразит лик и плоть,

Потом в себе душевного калеку

Вовеки не позволит побороть.

 

Свою судьбу и время проклиная,

О жизни стану говорить хитро,

Хотя причина личных бед иная –

Моё не очень чистое нутро.

 

Пусть выгляжу в анкете неказистым,

И в шалаше не потанцуешь — пусть,

Но если я душой останусь чистым –

Для доброго чего-нибудь сгожусь.

Привычки

У прадеда махорку из кисета

Приноровился тырить пацаном,

И матушка родимая за это

Мой наглый зад знакомила с ремнём.

А с медовухой прадед познакомил,

Ещё усов я даже не носил,

Но тот напиток навсегда запомнил:

В мозгах — светло, подняться — нету сил.

Потом влюбляться время подоспело –

(Внезапно настигает нас оно)

Прикосновений нежных и несмелых

И первых поцелуев, как в кино.

Я на ошибках собственных учился

И вредные привычки забывал –

С курением, как только сын родился,

Пообещал супруге и порвал.

Вот тяга выпить, в женщину влюбиться

Во мне ещё по-прежнему крепка.

По возрасту пора б остановиться,

Да, видно, срок не наступил пока.

         Книги

Кто книги не читал запоем?

Взяв томик лирики с собой,

Я тоже уходил в «запой»,

Нам было хорошо обоим:

 

И мне, и автору — поэту,

Как будто за одним столом

Мы угощались коньяком,

А мой кумир мечтал об этом.

 

Ему шептала Муза оды,

Чтоб он взошёл на пьедестал.

И я стихи его читал –

Они вне времени, вне моды.

 

Умеет сохранять интригу

Шуршанье лёгкое страниц,

Подобное полёту птиц.

Мне гаджет не заменит книгу.

 

         Т.К.

В этот храм, где покоится вечность

В переплётах зачитанных книг,

Я готов приходить каждый вечер,

Чтобы Вас повстречать хоть на миг.

Чтоб услышать Ваш бархатный голос,

Заведя разговор ни о чём,

Чтоб опять запершило мне горло,

Если вдруг прикоснётесь плечом.

Коротка эта сладкая пытка,

Только жаль — нас не сблизит она,

К Вам поклонников ходит с избытком,

У меня Вы такая одна.

Но покуда кружится планета,

Чтоб счастливым немного побыть,

Заверяю Вас словом поэта –

В этот храм я не брошу ходить.

 

Юбилейное

Не зря же нарекли: Василий —

Так слабака не назовут,

Седьмой десяток лет осилил,

Иные столько не живут.

При мне немало схоронили

Вождей и каждый столько лгал,

Сколь я — ваш юбиляр Василий,

И в русских сказках не читал,

Хоть сам — изрядный сочинитель

И не безгрешен, видит Бог.

Но где, какой подлунный житель

Пройти, не оступившись, смог?

Прошу покорно, чтоб простили

Все, перед кем я виноват,

И пожелайте, чтоб Василий

Ещё был долго жизни рад.

 

Пока живой

Пора бы, вроде, умереть,

Тоскуя о далёком прошлом,

В котором было всё хорошим,

Но я судьбою был заброшен

В аду чернобыльском сгореть.

Бог миловал, пока живой,

Хотя уже дышу на ладан,

Но не сочувствуйте мне, ладно,

И не бросайте взгляд прохладный

На облик старомодный мой.

Я, может быть, ещё сгожусь

Дежурной шуткой поделиться,

Прочесть стихов две-три страницы

И ваши радостные лица

Не омрачит тоска и грусть.
Могу потешить молодёжь

Я ложью самою правдивой,

Что жизнь моя была счастливой,

Любовь — высокой и красивой,

И сам поверю в эту ложь.

Так что не стану я краснеть

Ни от стыда, ни от лукавства,

Не будет в сказанном коварства,

А мне общенье, как лекарство —

Не позволяет умереть.

admin
mail@ria-leninsk.ru