Санкт-Петербург. Город, о котором мечтают многие шестнадцатилетние девочки из провинции. Но мечтают, совсем не понимая, что он собой представляет и что иногда может быть опасным.
Есть только две категории людей: те, кого культурная столица никак не трогает, и те, кто влюбляется в неё. Только кто-то понимает это спустя годы, а у кого-то Петербург крадёт сердце ещё в аэропорту. Я была там несколько раз. В первый, будучи в восьмом классе, я прокаталась по самым популярным туристическим местам. Всего недельку. Второй раз я прожила среди каналов и рек около месяца. Это были 32 дня наблюдения за людьми, за их образом жизни, за разными местами, которые не входят в списки туров.
Когда мои родители провожали меня на самолёт, они строго-настрого наказали вернуться такой же, как улетела. Они имели в виду, без татуировок и синих ирокезов с выбритыми висками. Но я, разумеется, не удержалась и вернулась не только с набитой под ключицами надписью, но и с другими взглядами на мир.
Когда меня встретил мой жених в Пулково и затащил чемодан в автобус, я первым делом заметила, что у него поменялась манера речи. Конечно, это было слышно и по телефонным разговорам, но, чтобы говорить «спасибо» и «всего доброго», когда выходишь из маршрутки… Для меня это было даже немного дико. Кстати, частные автобусы здесь могут подбирать и высаживать пассажиров в любом месте, если это не мешает движению. Нужно только нажать на кнопочку, оплатить водителю проезд и выйти с очередными «спасибами». Я недели две привыкала к тому, что истории про вежливость в Петербурге не миф. В любом магазине, в любом кафе или забытой забегаловке вас поприветствуют на входе и скажут «всего доброго» на выходе. Даже если вы намеренно пытаетесь избегать внимания к себе. Многих туристов это подкупает.
Но вернусь к теме ирокезов. Если найти время прогуляться самостоятельно, а не пробегать весь день за экскурсоводом, можно заметить, что здесь очень много молодых людей с цветными волосами, татуировками по всему телу, тоннелями в ушах, а иногда и всё одновременно. Наверное, каждый пятый. Один раз я даже видела парня с чёрными белками глаз (это были не линзы). В маленьких городах изменения с телом обычно порицаются и считаются объектами для насмешек (ох уж эти «очень смешные» шутки про Мальвину и дырки на джинсах). Большой город типа Петербурга позволяет вздохнуть свободней, почти в прямом смысле. Здесь никто не скажет слова против. Будь ты с зелёными волосами, набитыми рукавами или в очень своеобразной одежде. В больших городах всем плевать на окружающих и каждый может выглядеть как хочет. И большинство не боится осуждения. На удивление, самые добрые и душевные люди встречались мне как раз среди таких «страшных» раскрашенных людей с железками в носу. Оказалось, что всё не так, как нам кажется и как мы придумали себе.
Лично для меня эта некая свобода выражалась не столько в возможности менять своё тело, сколько в разговорах, движениях и мыслях. Хорошо жить, когда не забиваешь голову подозрениями, что о тебе подумают другие или что о тебе скажет баба Зина из соседнего подъезда. Обычно именно это влюбляет в себя приезжих. Красивая архитектура, море возможностей и ощущение свободы.
Но, как было написано где-то на просторах Интернета, так Петербург любить нельзя. Нельзя любить его и не быть готовым в любой момент оставить свою жизнь ради какой-нибудь глупости. Ведь это город, построенный на болоте, на крови и на слезах. У него, как и у других, есть тёмная сторона, которую многие почему-то игнорируют. Тратят все свои силы на переезд, а потом замечают, что, помимо прославленной красоты, есть разваливающиеся дома. Есть захламлённые подворотни и загаженные донельзя углы. Есть наркоманы, которые населяют, наверное, около 2/3 города. Но дело даже не в запустении и мусоре, а в другой грязи, которая может утянуть тебя на самое дно. И многие не готовы к особой питерской атмосфере какого-то отчаяния.
И если человек без силы воли, ему ни в коем случае нельзя находиться там одному — потеряется. И не только среди названий улиц. Когда там один, то начинаешь замечать, что тёмные подворотни, скорее, привлекают, чем пугают. Что был прав Достоевский со своим жёлтым Петербургом и нескончаемой депрессией, постоянными вопросами без ответов. В какой-то момент бесконечно серое небо начинает давить, и кажется, что жизненный путь зашёл в тупик, прямо как в один из дворов-колодцев. А сидя в комнате, куда никогда не попадает свет, среди тысяч людей, начинаешь чувствовать одиночество и окончательно разочаровываешься в этом городе.
Если не принимать и не любить всю эту серость и грязную печаль какой-то странной любовью — сгинешь в самом плохом смысле. В конце концов, у всего есть обратная сторона и всё не то, чем кажется на первый взгляд. А с моей татуировкой родители, кстати, смирились. Любят ведь.
Анастасия СЕМЫКИНА.
