Улицу Земцова, протянувшуюся от ЦДК до сквера Мартовского восстания, многие старожилы города до сих пор именуют по привычке Ледниковским переулком. А между тем уже более трёх десятилетий прошло с того предпраздничного дня 21 февраля 1986 года, когда на доме №8 торжественно открыли мемориальную доску, напоминающую о том, что эта улица названа именем лётчика Ермила Филимоновича Земцова, погибшего при выполнении боевого задания и повторившего подвиг Николая Гастелло.
Короткая, но яркая жизнь
В марте этого года исполнится 100 лет со дня рождения отважного ленинск-кузнечанина, оставившего яркий след в истории Великой Отечественной войны, нашего города и Кузбасса. И накануне Дня защитника Отечества я расскажу об этом легендарном 20-летнем лётчике, который прожил такую короткую, но достойную жизнь, и геройски погиб в небе.
Отец Ермила Филимон Трефилович рано умер, и мать Степанида Фёдоровна переехала с детьми в шахтёрский город Ленинск-Кузнецкий, где устроилась работать на шахту. В семье Ермил был старшим, и заботы о младших легли на его мальчишеские плечи. Но смышлёный паренёк успевал и по дому всё сделать, и на уроки сходить отучиться, и присмотреть зорким оком за сестрёнкой Валей, братишками Борей, Сашей. Учился он в школе №5, и в своё время нам, учителям, об этом много рассказывала руководитель школьного музея Анна Сергеевна Шафеева – Земцову в его фондах была посвящена целая экспозиция.
С мечтой о небе
Ермил хорошо учился и даже находил время для занятий в авиакружке Дворца пионеров: рисовал конструкции и моделировал самолёты, планеры, пробовал запускать их в воздух. И всё больше крепла у него мечта стать лётчиком. Поэтому в старших классах он уже посещал занятия Ленинск-Кузнецкого аэроклуба: учился управлять самолётом, прыгать с парашютом. А ещё он любил природу и рыбалку – летом пропадал на Ине, где в те времена было полным-полно рыбы. О нём с большим уважением вспоминали на встречах с детьми одноклассники по школе №5 Ю.С. Огоньков и А.А. Беляева, отмечая надёжность, дружелюбие, открытость и честность Ермила: такие никогда не подводят!
«Хочу бить фашистов!»
После школы в 1940 году Земцова зачислили в Бердское лётное училище, где он осваивал высший пилотаж на боевых самолётах. Когда началась война, его как опытного и грамотного пилота оставили в училище инструктором — потребность в лётном составе была очень велика, и хорошие наставники тоже становились на вес золота. Однако длилось это недолго, да и сам Ермил постоянно писал рапорты с просьбой отправить на фронт. И в конце 1942 года решили послать его в Туркмению, переучиваться на тяжёлые бомбардировщики. Летом 43-го к нему туда приезжала мать – очень хотелось повидаться с сыном. Чувствовало материнское сердце, что это их последняя встреча. Через год сын навсегда ушёл в бессмертие.
На боевом курсе
Лишь через двадцать долгих лет Степанида Фёдоровна узнала, как погиб Ермил – всё это время родных своих павших товарищей разыскивал единственный уцелевший член экипажа ночного бомбардировщика ИЛ-4, воздушный стрелок Виталий Николаевич Кузьмин. От него и стали известны все подробности их последнего боевого вылета.
Воевали они в гвардейском бомбардировочном полку авиации дальнего действия, летая на бомбёжку вражеских аэродромов, морских портов, железнодорожных узлов. Отличились при освобождении Крыма и Севастополя, когда их бомбы ложились точно в цель, а фашисты в панике отступали. Летом 1944-го война уже катилась по Европе, и очередным заданием для экипажа стали цели на польской территории, западнее Бреста, где находились крупный немецкий аэродром и железнодорожная станция. На боевом курсе их самолёт был обстрелян зенитной артиллерией и подбит. Будучи раненным осколком снаряда, Земцов приказал экипажу тут же покинуть горящую машину. Кузьмину навсегда врезались в память его последние слова: «Я ранен, прощайте, товарищи. Погибаю… Но так я им не дамся!».
Летел в ночи самолёт
Стрелок-радист был смертельно ранен вместе с Земцовым, а Кузьмин и штурман Виктор Тихонов приземлились на парашютах. Кузьмину удалось скрыться и после долгих блужданий в лесах выйти к нашим, а штурман, отстреливаясь от немцев, оставил последнюю пулю для себя… Они хорошо видели, как командир направил горящую машину на вражеские склады и железнодорожные платформы: взрыв был такой силы, что вокруг всё разнесло на десятки и даже сотни метров. Дорогой ценой заплатил враг за гибель экипажа бомбардировщика.
Кузьмин вернулся в свой полк и продолжал летать, а когда был взят Берлин, то попросил командира съездить на место гибели своего героического экипажа – их часть как раз тогда находилась недалеко, всего в 30 км. Приехав туда, лётчики перезахоронили останки боевых товарищей (местные жители показали им могилу) и установили там металлический обелиск, увенчанный красной пятиконечной звездой. Поляки рассказали подробности той страшной ночи с 6 на 7 июля 44-го, когда от взрыва горели аэродром и станция. Даже немцы сетовали: «Если бы знать, что русский сожжёт 36 авиамоторов, склады и вагоны, мы бы и стрелять по нему не стали». Этот эпизод есть в книге «Летел в ночи самолёт», которая была издана на основе воспоминаний Кузьмина к 30-летию Великой Победы.
Герои не умирают
Недаром говорят: герои не умирают. За этот подвиг погибшие члены экипажа огненного бомбардировщика ИЛ-4 были посмертно награждены орденами Отечественной войны. Это командир гвардии младший лейтенант Ермил Земцов, штурман гвардии младший лейтенант Виктор Тихонов и стрелок-радист гвардии младший сержант Александр Подберёзко. Жива и память о нашем герое. Его именем назвали улицу, а мемориальная доска была установлена и на здании школы-интерната №5, где он учился с 1935-го по 1940-й годы. Подвигом отважного лётчика из Ленинска-Кузнецкого заинтересовались и кемеровские поисковики. В школе №16 областного центра была создана экспозиция в память о герое-кузбассовце, а её музей боевой славы тоже стал носить имя Земцова. Вот такое продолжение у нашей благодарной памяти: такими земляками мы все должны гордиться!
Виктор ЗВЯГИН.
Краевед.
