В начале января жителю блокадного Ленинграда Валентину Николаевичу Попову исполнилось 85 – он был семилетним в то время, когда осаждённый фашистами город-герой на Неве мужественно переживал голод и холод, бомбёжки и обстрелы. И до сих пор помнит суровую блокадную зиму, рассказывая о ней со слезами на глазах…
В их семье подрастали четверо детей: две сестрёнки-погодки, 12 и 13 лет, и двое братьев, младшему из которых в начале Великой Отечественной войны было три года. Отец работал в штабе городского управления, а матери-домохозяйке приходилось отоваривать все карточки, подолгу простаивая в очередях.
«Папа отдавал свой паёк нам, и настал день, когда мы не дождались его с работы, — тихо говорит ветеран, потому что вспоминать такое очень тяжело. — Потом узнали, что по дороге домой он упал в обморок, и его подобрали военные, копавшие неподалеку оборонительные траншеи. Увезли в госпиталь, где отец и умер. Похоронили его на Пискарёвском кладбище, в общей могиле, там есть холм 1941 года…».
Так семья осталась без кормильца, поэтому матери пришлось оставлять братьев на попечении сестёр, чтобы ходить на оборонительные земляные работы: ждали вражеского наступления. Когда они пережили первую страшную блокадную зиму, начали готовиться к эвакуации на Большую землю. И в августе пришёл приказ. Первыми отправляли детей из детсадов, школ, санаториев. Старшие сёстры уехали в Кировскую область, потом отправляли уже маленьких детей вместе с родителями.
Через Ладогу шли на катерах. Немцы их обнаружили и начали плотный обстрел. Паника давала мало шансов на спасение. Из трёх переполненных людьми катеров до берега добрался лишь один – два других потопили немецкие снаряды. Это страшное зрелище не забыть…
Со сборного пункта их отправили в Сибирь, посадив на поезд. Ехали долго, показалось, что целую вечность. На подводе семью отвезли в деревню Шевели Крапивинского района и поселили к женщине, у которой муж и сын были на фронте. Там было немногим легче: мать от недоедания стала болеть, братья занимались тем, что постоянно собирали хворост, чтобы протопить печь.
В 1943 году семью отправили в Ленинск-Кузнецкий, поселив в однокомнатной квартире барака на 4-ом участке. Валентин пошёл учиться в начальную школу №34, младшего брата устроили в детсад, а мать была кухонной рабочей в столовой завода «Кузбассэлемент». Так они потихоньку привыкали к новой жизни в сибирской глубинке.
Окончив в 1948 году четыре класса, Валентин пошёл работать на завод в тарный цех, где изготавливали ящики для батареек. А тут сестра матери прислала из Ленинграда письмо: она предлагала отправить Валентина к ней, обещая помочь с работой. Он долго не думал, собрался и поехал на родину. Работал на центральной телефонной станции учеником слесаря. И всё бы ничего, но заскучал по матери и младшему брату, который уже ходил в школу. Вернувшись к ним, устроился на мясокомбинат коптильщиком. Маму к тому времени перевели в цех по изготовлению батареек. Жизнь постепенно налаживалась…
Три года Валентин отслужил по призыву в воздушно-десантных войсках. Брат Анатолий к тому времени устроился мотористом на шахту им. Ярославского, куда после армии пришёл горнорабочим бравый десантник. Жизнь вокруг кипела, молодость брала своё: они смотрели все новые фильмы, выходившие на большой экран, азартно болели на стадионе за наших, не пропускали танцы в ЦДК. И однажды Валентин встретил её, свою вторую половинку — Лидию Ивановну, с которой не расстаётся уже шесть десятилетий. Вместе вырастили дочь Ларису, которая подарила им двоих внуков и двоих правнуков. Живут они далековато и приезжают нечасто, но вот зато по скайпу говорят постоянно.
На шахте Валентин Николаевич проработал до самой пенсии, он — ветеран шахтёрского труда, хорошо знающий, как нелегко достаётся Кузбассу чёрное золото. В эти январские дни он вспоминает своё блокадное детство, ставшее судьбой его поколения, пережившего войну…
Зинаида ТЕРЕЩЕНКО.
