Разбирая свой домашний архив, состоящий из документов и фотографий, я всегда нахожу там что-то новое, открывая для себя неизвестные страницы прошлого. Думаю, что в каждой семье хранятся такие пожелтевшие от времени бумаги, грамоты, снимки, где, если внимательно их пересматривать, можно найти немало интересного. Прямо на тебя смотрят люди (в основном, конечно, это родные), жившие много лет назад, и ты пытаешься вспомнить их судьбы, понять их характеры, узнать, может быть, какие страницы истории были с ними связаны. Недавно я перебрала и сложила вместе всё, что касается жизни Александра Ивановича Терещенко: это мой свёкор, которого давно нет в живых, но его биография, по-моему, достойна того, чтобы рассказать о ней на страницах газеты. Тем более что его судьба похожа на судьбы тысяч соотечественников, переживших в середине прошлого века военное лихолетье.
На Инских косогорах
Многие семьи в начале прошлого века были многодетными, и маленький Саша появился на свет в такой семье, где мал мала меньше. Шёл 1915 год, продолжалась первая мировая война. Шахтёрский посёлок Кольчугино жил своими заботами, которые нам сегодня даже представить сложно: для рабочих строили казармы и бараки, а для семейных шахтёров — первые рудничные дома. На крутом косогоре, сбегавшем к Ине, появились первая больница и первая школа. Тогда же построили мост через Иню и проложили первый водопровод, а в березовой роще, тянувшейся вверх по логам, выросло каменное здание — дом управляющего рудником. До широких улиц и дорог, соединявших шахты, было ещё далеко. Бурное развитие началось после 1917 года и гражданской войны, когда Кольчугино стало посёлком Ленино и городом Ленинском-Кузнецким.
Манили в даль дороги
Саша Терещенко учился в школе №13, в которую ходили многие юные кольчугинцы и здания которой теперь уже нет — давно отжила она свой век, уступив место новым крупным окрестным школам. Куда идти дальше, долго не думал. Конечно, можно было устроиться на шахту и стать горняком, но его больше манили дороги, и он решил освоить водительскую специальность. Профессия шофёра в те времена была тоже престижной: преобладал-то в основном гужевой транспорт, автомобили только начинали производить в нашей стране — они были редкостью. И потому водителей ценили, да и зарабатывали они неплохо. Словом, жизнь налаживалась и шла в гору. В 25 лет Александр Иванович женился, а вскоре был призван на действительную службу в Красную Армию.
Как пели в Монголии
Команду земляков из шахтёрского города направили в далёкую Монголию, где тогда уже находились наши войска после боевых действий в районе реки Халхин-Гол. Хотя после тех событий прошло уже почти два года, обстановка по-прежнему была неспокойной: японцы продолжали делать вылазки и постреливали время от времени, так что нашим приходилось постоянно быть начеку. Выпадали у красноармейцев и редкие минуты отдыха, когда вокруг было затишье. Тогда младший сержант и командир отделения Терещенко брал в руки баян, который взял с собой из дома, и наигрывал любимые мелодии. С баяном он не расставался, и красноармейцы любили, когда он устраивал такие импровизированные концерты. Всем сразу вспоминался родной дом с самыми близкими людьми, на душе становилось тепло и немного грустно. Хотелось петь, что они и делали вместе, хотя и негромко, ведь до боевых порядков противника было рукой подать.
Младший командир
В моём домашнем архиве сохранились две фотографии той поры, где Александр Иванович запечатлён один с баяном, в армейской форме и фуражке, с двумя маленькими сержантскими треугольничками в петлицах, а ещё — в окружении сослуживцев, бойцов своего отделения. Они уважали и любили младшего командира, который был постарше многих из них, хорошо знал службу и относился к солдатам по-отечески: подбадривал, учил, был справедливым, а если надо было по службе, то и строгим, как полагалось по уставу. Вместе они встретили тот страшный день 22 июня 1941 года, когда началась Великая Отечественная война. Ждали, что их отправят на запад, где фашистские полчища и танковые армады развивали наступление на мирные советские города. Все тогда понимали, что их надо во что бы то ни стало остановить: подавали рапорты с просьбой отправить на фронт, проводили собрания и беседы по текущей обстановке. Но в Монголии нам противостояла мощная Квантунская армия Японии, которая, будучи союзником Гитлера, была готова в любой момент вступить в бой. И этого момента мы тоже ждали, находясь в постоянной боевой готовности. Вот почему для младшего сержанта Терещенко и красноармейцев его отделения линия фронта проходила именно здесь.
Вдруг загремит канонада
Военный 1942 год был тяжёлым для нашей страны: немцев отогнали подальше от Москвы, но они рвались к Сталинграду и кавказской нефти, держали в кольце блокады Ленинград. На восточных границах, где бряцали оружием японцы, войска жили в постоянном напряжении, вглядываясь через бинокли вдаль: вдруг оттуда загремит канонада. Боевых действий до лета 1945 года там не было, но части приходилось держать по всей линии соприкосновения с противником. И в один из таких очень напряжённых по обстановке дней младшему сержанту Терещенко внезапно стало плохо: резкая боль не давала ему разогнуться и даже дышать. Его тут же отвезли в госпиталь, где врачи поставили неутешительный диагноз: язва желудка. Там же сделали операцию, а после комиссовали — с таким тяжёлым заболеванием на передовой делать нечего. Конечно, сам он был против такого развития событий, но решение комиссии звучало однозначно: к строевой службе не годен.
Водитель первого класса
Так он вернулся из далёкой пыльной Монголии в родной город Ленинск-Кузнецкий, где его встретили жена и родные. Жизнь пошла дальше своим чередом, у супружеской пары родились сыновья Виталий и Николай. Александр Иванович продолжил работу по своей водительской специальности, учился и повышал квалификацию. Передо мной — большая фотография учащихся Ленинск-Кузнецкого филиала Кемеровской автошколы, сделанная уже после войны. Здесь в основном молодые люди: одни держат в руках покрышки, другие — разводные ключи, а кто-то просто позирует фотографу, улыбаясь. Александра Ивановича здесь тоже можно найти: он во втором ряду, второй справа. Сохранилось и пожелтевшее от времени удостоверение шофёра первого класса, выданное квалификационной комиссией госавтоинспекции Управления милиции по Кемеровской области. Там сказано, что он имеет право управлять автомобилями всех типов.
За работу без аварий
Со временем Александр Иванович стал заведовать гаражом в горкоме партии. Его ценили на работе как хорошего специалиста и организатора: машины выезжали на линию как часы. Вот грамота исполкома городского Совета и городского комитета ВКП (б), датированная 1952 годом, которой он награждался за хорошую и безаварийную работу на автотранспорте города в качестве водителя. Таких грамот у него было немало, но сохранилась почему-то именно эта, ставшая для нас семейной реликвией и памятью о родном человеке. К сожалению, долго и с выходом на заслуженную пенсию ему поработать не удалось. С возрастом начались большие проблемы со здоровьем, и он умер в январе 1960 года, когда ему было всего лишь 45 лет.
Хранить традиции
Внуки знают о его жизни по рассказам бабушки, и один из них, названный в честь деда Александром, пошёл по его стопам: увлекается музыкой, играет на баяне. Гордится тем, что дедушка был защитником Родины, хорошим водителем и одарённым баянистом. А я всегда бережно храню в домашнем архиве всё, что связано с историей нашей семьи, рассказываю детям и внукам о жизни, делах и судьбах их замечательных дедов и прадедов. Им это тоже нужно: чтобы хранить традиции и быть в чём-то похожими на своих славных предков.
Зинаида ТЕРЕЩЕНКО.
Ветеран труда.
Фото из семейного архива.
